Та, другая

Бог, походу, при жизни простил мне грехи.
Рассчитали по полной, без всякой  рассрочки…
Та, другая, неплохо писала стихи,
А у этой сухие, логичные строчки…

Та подвоха не видела в громких словах
И спешила любить, доверяя авансом,
Та и в сорок летала в оранжевых снах.
Эта верит лишь фактам, с учетом нюансов.

Та стремилась спасать, закрывая собой,
Находя сто причин для чужих прегрешений.
Нынче службам спасенья команда «отбой»-
Никаких импульсивных; спонтанных решений!

У нее не случается; пасмурных дней,
И душа от тоски не спускается в бездну,
Иногда я безмерно скучаю по ней,
Но я очень старалась, чтоб дать ей исчезнуть…

Ты ворвался в мой мир посреди тишины,
Точно выбран момент, безупречны движенья…
Оккупировал без объявления войны,
Без единого выстрела, без принужденья.

Город был изможден предыдущей борьбой,
И, как видно, о том доложила разведка…
Ты, возможно, сперва и гордился собой
(Города пред тобою склонялись нередко),

Но успехом не смог насладиться сполна,
Не потратив снарядов, солдат и отваги,
Оказалась победа скучна и пресна —
Слишком быстро развешены белые флаги…

Был мой город наполнен  тобой до краёв.
Переулки, фонтаны, дома и машины
Помнят звуки твоих  торопливых шагов,
Когда ты уходил, оставляя руины.

Ты ушел, захватив  все живущее в  плен,
И не чувствуя больше ни боли, ни страха,
Чтобы вытравить запах из проклятых стен,
Я сжигала дома и мешала их с прахом.

Я стирала твой голос с карнизов и крыш,
Чтобы он сквозняком не проламывал двери,
Чтобы только ни слышать, о чем ты молчишь,
Чтобы больше не думать, не ждать, и не верить…

Разрушались деревья, дороги, мосты,
Разбивалось всё то, что тебе не досталось…
И совсем невредим оставался лишь ты,
Словно всё, что  случилось, тебя не касалось…

Я напрасно боролась с тобою вовне.
Столько было впустую потрачено силы!
И когда поняла я, что дело во мне,
Вот тогда я нас вместе с тобой и убила…

Дни мелькают — ни радостны, и ни плохИ.
Никаких запятых, только твердые точки.
Та, другая, душевно писала стихи,
А у этой теперь не выходит ни строчки…